Последние новости, собранные с разных уголков земного шара. Мы публикуем аналитические статьи о политике, экономике, культуре, спорте, обществе и многом ином

Резные львы

Резные львы должны быть отнесены к ростовским памятникам пластики до-монгольского времени. Это два парных лежащих льва Ростовского музея, происхождение которых неясно.

Церковь Константина и Елены в Ростове. Резные львы.

По музейному инвентарю (№ 11659) оба изваяния были найдены в 1911 г. при выборке бута ризницы церкви Константина и Елены, находившейся на северной окраине города, почти около вокзала. Очевидно, они были употреблены здесь в качестве простого строительного материала, который был извлечен из развалин какого-либо древнейшего здания. При осмотре места находки обнаружили в составе щебня обломки туфа и белого камня, указывающие на вероятность нахождения здесь исчезнувшей постройки времени князя Константина.

Львы высечены из плотного белого известкового камня; оба — почти одинаковой величины: длиной 63 и 66 см, толщиной 29 и 27 см, высотой 18 и 21 см. У фигур не хватает ног, которые были высечены на отдельном камне. Тыльная часть обеих фигур не обработана; здесь — грубая поверхность первоначального блока камня, резьба небрежна и не закончена.

Обе фигуры не были постаментами под гробницей или каким-либо креслом; верхняя сторона их не носит никаких следов подобного применения скульптур. По-видимому, они были рассчитаны на свободную симметричную постановку в каких-то нишах, где были видимы лишь с лицевой стороны.

По общей компоновке фигуры несколько напоминают львов в пятах арок владимирских храмов XII в.; голова повернута в фас к зрителю, из-под правой задней ноги выходит хвост, захлестнутый на спину и закапчивающийся огрубелым трехлистником.

Характер моделировки деталей свидетельствует, что резчик не привычен к круглой скульптуре, — он почти не деталирует мускулатуры тела, завитки гривы передаются совершенно плоскостно, почти графически. Морда напоминает одну из масок владимирского Успенского собора работы русского резчика. Здесь также грубовато прочерчены глаза и слабо выражен рельеф носа: мастер хотел передать оскаленную пасть, но это ему не удалось, — получился беспомощно открытый рот с вываливающимся толстым языком. По-видимому, обе фигуры — работа местного мастера. При всей неясности их происхождения, они являются замечательным документом, свидетельствующим, что в XIII в. русские скульпторы не ограничивались работой в рельефе, но пробовали свои силы и в круглой скульптуре.