Эльдорадо – новые экспедиции

Две другие экспедиции отправились со своих баз на северо-западе Южной Америки через год после того, как Писарро покинул Квито. Первая, руководимая Хернаном Пересом де Квисада, в составе двухсот шестидесяти человек, отправилась из местечка неподалеку от Боготы, населенного мирным и искусным народом муиска. Эти земли были открыты всего лишь за несколько лет до экспедиции братом Переса, Гонзало Жименесом де Квисада. Второй экспедицией руководил Филипп фон Гуттен, племянник немецкого ученого Ульриха фон Гуттена. Посланный покорять Венесуэлу по заданию Вельзеров, фон Гуттен отправился в путь с побережья Карибского моря, взяв с собою сто тридцать человек.

Отряд Переса де Квисады, включавший шестьсот пленных индейцев, двинулся на юг вдоль восточных склонов Андских Кордильер в поисках племени под названием вайпи, которое, по слухам, знало Эльдорадо. В бассейне Амазонки у отряда стали истощаться запасы продовольствия. По свидетельству их летописца, Квисада и его люди несколько дней шли без пищи. Множество рек пересекало местность, что еще больше истощало силы путешественников, так как им без конца приходилось строить мосты. «Много солдат и большинство носильщиков-индейцев умерло»,- сообщал летописец будничным стилем.

Когда местность стала ровнее и легче для перехода, Квисаде стали угрожать местные индейцы. Он повернул на запад к горам чуть севернее границ современного Эквадора и оказался возле истоков реки Какуэта, услышав «хорошие отзывы» об этих землях от индейцев, которые, без сомнения, просто хотели от него отделаться. Когда он достиг подножия гор, одно из племен захватило его пятерых людей. Пленников четвертовали у всех на глазах. Как ни странно, это жестокое нападение еще больше воодушевило Квисаду. Возможно, эти воины охраняли подступы к Эльдорадо? Но последовало разочарование. Искатели приключений вошли в долину и сразу узнали: эти земли уже заняты испанцами.

Здесь проходил участок давно исхоженной дороги между землями квито и муиска, известными также как чибча. Потеряв 80 солдат и несколько тысяч индейцев, оставшиеся члены экспедиции Квисады, окончательно пав духом, устало побрели назад, в Боготу.

Фон Гуттен, ветеран, участник более ранних немецко-испанских экспедиций, прошел более длинный путь, чем Квисада: его люди одолели переход почти по всей Колумбии. На восточном склоне Анд они обнаружили следы экспедиции Квисады и часть маршрута шли по его следам. Очень скоро фон Гуттен и его спутники также остались без продовольствия, и летописец Фернандес де Овиедо писал, что им приходилось поддерживать жизнь зернами злаков и муравьями. Их мучили кожные заболевания; «опасные опухоли и разъедающие тело язвы» превращали путешествие, по словам Овиедо, в «историю людских несчастий».

Немец попробовал идти другим курсом, когда узнал о землях, называемых Гуагуа, или Омагуа. Это была явно не та Омагуа, которую Ореллана нашел на Амазонке. Говорили, что в Омагуа живут «очень богатые люди», что у них «огромные города» на реке Гуавиара в Центральной Колумбии. Когда воины подошли к земле, которую считали землей Омагуа, фон Гуттен разглядел вдали «непропорциональный город… плотно застроенный и хорошо спланированный», с большим домом или храмом в центре. Им сказали, что живущие здесь индейцы владели золотой статуей богини в человеческий рост.

Уверенные, что наконец нашли обетованную землю, фон Гуттен и еще один офицер попытались взять в плен двух индейцев омагуа, но те ранили их обоих копьями, которые легко прошли сквозь доспехи. Фон Гуттен с сорока воинами оказался против нескольких тысяч разъяренных индейцев. Он решил вернуться в Венесуэлу за подкреплением, но не смог его организовать.

Вернувшись, он был вовлечен в политическую борьбу между немцами и испанцами. Враги схватили его и обезглавили ножом мачете.

У испанцев были разные взгляды на поиски сокровищ в землях, называемых ими Испанским материком. Одна часть испанского населения верила, что в Новом Свете почти все возможно, узнав о потрясающих открытиях в Мексике и в Перу.

Людей сжигала золотая лихорадка. Один английский летописец вспоминал, что они «настолько жаждали новизны, что достаточно было жужжания пчелы или легкого шепота, чтобы бросить насиженные места и отправиться в долгий путь». Овиедо писал об одной из экспедиций: «Не думаю, что кто-либо из ее участников приложил столько же усилий, чтобы попасть в рай».

Другие испанцы протестовали против колониализма, против отвратительной жестокости европейцев по отношению к индейцам. Некоторое время они пользовались поддержкой властей. Возглавляемые епископом из Мексики по имени Бартоломео де лас Казас реформаторы убедили Карла V издать в 1542 г. несколько законов в защиту индейцев. Законы эти настолько разъярили конкистадоров Перу, что они открыто восстали, призвав Гонзало Писарро стать их вождем. Четыре года Писарро правил колонией как диктатор. Затем большая часть законов была аннулирована, а Писарро в 1548 г. по приказу наместника, присланного из Испании для подавления восстания, схвачен в плен и повешен недалеко от города Куско.

Однако проблема оставалась нерешенной.

В 1550 г. проводились обширные дебаты с целью выслушать обе стороны. Лас Казас доказывал, что именем короля совершались жестокости, несовместимые с христианской моралью, утверждал, что в опасности душа монарха. Его основной оппонент возражал, что превосходство испанской цивилизации и христианской религии оправдывает покорение новых земель. Хотя дебаты не закончились ничьей победой, они заставили Карла V предпринять решительный шаг — запретить экспедиции на земли индейских племен.

Временное прекращение экспедиций в 1550 г., передышка, предоставленная индейцам, продолжались почти десятилетие.

Когда в 1559 г. запрет был снят, немедленно стало ясно, что мания поисков золота среди живущих в Новом Свете испанцев ничуть не утихла. До Перу дошли слухи, которые подтверждали рассказ Франсиско де Орелланы о богатом индейском племени омагуа, живущем на Амазонке. Искатели золота поспешили войти в состав новой экспедиции под командованием Педро де Урсуа, офицера, известного своим успехом в подавлении одного из восстаний индейцев. Урсуа собрал разношерстную группу из недовольных ветеранов прошлых экспедиций. Именно таких людей имел в виду великий испанский романист Мигель де Сервантес, когда писал о землях, населенных индейцами, как о «пристанище для испанцев, впавших в отчаяние, обители мятежников и приюте для убийц». Урсуа, намереваясь покорить «провинцию Омагуа ан Дорадо», отправился в плавание на нескольких небольших судах по притоку Амазонки в сентябре 1560 г. С ним было 370 испанцев, несколько тысяч пленных индейцев, а также красивая и отважная возлюбленная, дона Инее де Атиенда.

Экспедиция началась с неудач. Люди были недовольны приказом Урсуа поселиться на берегу Амазонки на время сезона дождей. А дожди не замедлили обрушиться на участников экспедиции. Скоро люди оказались без продовольствия. Голодные и озлобленные, они убивали всех индейцев, встретившихся им. В ночь под новый 1561 год они убили Урсуа прямо на его походной койке и назначили на его место другого офицера. Реальным лидером являлся бывший солдат Лопе де Агуэрре, злой и мстительный человек. Он не желал искать Эльдорадо, его мечтой было вернуться в Перу во главе мятежной армии. Агуэрре уговорил самозванца Фернандо де Гусмана провозгласить себя принцем Перу. Но через несколько месяцев Гусман вывел его из терпения, и он приказал казнить новоявленного принца и возлюбленную Урсуа Инее. Убийцы закололи Гусмана мечом, а Инее нанесли двадцать ножевых ран.

Так называемая экспедиция Агуэрре пустилась вниз по Амазонке на двух больших судах. Агуэрре убивал всех, кого мог заподозрить в недовольстве. Особенно это касалось людей, выделяющихся из толпы. Он почти наполовину уменьшил состав экспедиции. Избегая земель Омагуа, Агуэрре наконец достиг в июле 1561 г. Атлантического океана и поплыл к острову Маргарита. Там его банда расправилась с губернатором и захватила власть, а затем отправилась на материк, чтобы с триумфом возвратиться в Перу. Но счастье изменило Агуэрре. Люди начали покидать его, из Перу были посланы войска для подавления мятежа.

В венесуэльском городе Барквизимето, примерно в 270 км к западу от современного Каракаса, Агуэрре совершил свое последнее преступление — убил свою шестнадцатилетнюю дочь. Вероятно, он боялся, что над нею надругаются солдаты королевской армии. Агуэрре был убит. Его труп четвертовали и выставили у городских ворот как предупреждение тем, кто вновь попытается восстать.