Это был Упин!

Утром мы вылетаем из Порт-Морсби, расположенного на побережье. Перелет до горного местечка Маунт-Хаген, который станет базой нашей экспедиции, займет не более трех часов. Из Маунт-Хагена мне придется вместе с австралийским патрулем, носильщиками, двумя проводниками-переводчиками отправиться на запад, в глубинные районы острова, где находится территория в 16 тысяч квадратных километров.

Зеленые долины и крутые горные склоны, поросшие лесом и кустарником, скользят под крылом самолета. Кое-где в зеленых прорехах мелькают круглые хижины, извилистые тропинки, озера. Иногда в расселине сверкнет застывший столбик водопада. Мы летим над горами вглубь Новой Гвинеи.

На Новой Гвинее можно попасть в неведомую «страну» и встретить первобытных людей, которые никогда в жизни не видели белого человека. Здесь еще живет далекое прошлое — забытое детство человечества.

Вдоль всего побережья острова тянутся малярийные болота, в глубине возвышаются неприступные горы с дикими скалами и острыми пиками. С воздуха крутые, острые скалы напоминают груду битых бутылок. Некоторые горные районы Новой Гвинеи так и называют — «Страна битых бутылок». Эти районы почти недоступны.

Климат заболоченных мест — адская смесь высокой влажности, удушающей жары и малярии. В горах каждый день идут дожди. Множество водопадов делают местность еще более недоступной…

Такова Новая Гвинея, которую нам предстоит увидеть. Цель нашей экспедиции — сбор коллекций для Датского национального музея в Копенгагене и Музея древнейшей истории в Орхусе. Очень важно собрать эти коллекции до прихода в «страну» «святых отцов» — миссионеров, так как с их появлением быстро исчезают предметы, связанные со старинными обрядами и культами местных племен.

Мурирага — небольшое папуасское селение племени энга. Несколько уютных хижин, расположенных в крохотной горной долинке…

Мы сидим на площадке перед хижиной и неторопливо беседуем. Старый папуас рассказывает о ритуалах и обрядах племени. Я нарочно вызвал старика на такой разговор, случайно узнав, что у энга есть якобы таинственное божество Упин, которого они боятся и приносят ему жертвы.

Упин — мужская фигура, сплетенная из луба, высотою в один метр. Дух Упина строго следит за жизнью племени. Эпидемии, неурожаи, землетрясения — все это считается выражением гнева Упина. Чтобы смягчить гнев божества, приносятся жертвы и совершаются различные обряды, окруженные глубокой тайной. У жителей побережья, особенно северного, фигуры или куклы богов — самое обычное явление.

…Старик рассказывал, что каждый род племени энга имеет своего Упина, но лишь колдуны знают, где он хранится. Последние ничем не отличаются от остальных жителей племени, но только они знают обряды, совершаемые в честь божества, и являются своего рода церемониймейстерами.

Потихоньку, чтобы никто не видел, они переносят Упина из тайника, где он хранится, в обрядовую хижину — маленький, сплетенный из травы домик с конической крышей. Строится хижина, как правило, в небольшой роще или в густом кустарнике. Вход в нее разрешен только старикам племени и колдунам. Возле обрядовой хижины закалывают свинью — единственное домашнее животное на острове — и ее кровью поливают несколько камней. Мясо готовят и делят среди мужчин. Упин тоже получает свою долю: ему мажут рот свиным жиром. Насколько я мог понять старика, все обряды состоят в том, чтобы доставить Упину как можно больше обычных человеческих радостей. Как только обряд совершен, бога снова прячут. Это все, что я узнал про «местного» Упина. Теперь мне бы хотелось самому взглянуть на него.

Мне повезло. Как-то раз, когда я делал снимки возле мужской хижины, произошел такой случай. Я хотел зайти в хижину, чтобы перезарядить фотоаппарат в темноте. Но ее хозяин Кепила молча преградил мне путь.

Поведение Кепилы, который всегда был настроен к нам очень дружелюбно, удивило меня. Вдруг я услышал, как кто-то за спиной сказал: «таймунг» — «духи»… Не Упин ли находится в хижине? Как можно более спокойно я вытащил из кармана несколько пачек табаку и вручил Кепиле, потом решительно вошел в хижину.

Я перезарядил аппарат, а когда глаза привыкли к полумраку, начал разглядывать хижину. Не заметил ничего необычного. Закурил сигарету и, откинув голову назад, выпустил струю дыма. Неожиданно под самой крышей я увидел маленькую фигуру. Это был Упин!

При свете зажигалки я постарался получше рассмотреть таинственное божество. Да, это был настоящий Упин, о котором мне говорил старик! Кепила сидел неподвижно и хмуро смотрел на меня. Я спросил его, не продаст ли он Улина, и предложил в качестве платы топор — самый ценный товар при обмене. Кепила решительно ответил:

— Нет. Его место здесь!

Тогда я попросил проводника увести всех посторонних и, когда на площадке перед хижиной никого не осталось, попросил Кепилу, чтобы он разрешил мне сфотографировать Упина. Хозяин выполнил мою просьбу, но было видно, что он очень нервничает.

Мне стало ясно, что действовать надо очень осторожно. Когда в Мурирагу вернулся Деннис — офицер австралийского патруля, — я попросил у него совета: каким образом заполучить Упина…

— Единственный способ — подкупить колдуна, каковым, очевидно, и является Кепила. Но только так, чтобы никто в племени не пронюхал об этом.

На следующий день Кепила исчез. Вход в его хижину был закрыт. Кепила не появлялся два дня, и я послал переводчика на поиски. Он вернулся после обеда очень взволнованный и сказал, что я должен следовать в дом Упина, то есть в обрядовую хижину.

…Повел нас вождь племени. Полчаса пробирались по заросшей тропе, которая, петляя, поднималась на гребень горы. Наконец вошли в густую рощу. Толстый слой мха покрывал стволы и ветки деревьев. Тихо, сумрачно и таинственно. Я подумал, что колдун нашел удачное место для «встречи» с духами.

Неожиданно перед нами открылась крохотная полянка. Здесь стояла полукруглая ширма, сплетенная из бамбука и соломы. За ней виднелась маленькая хижина, в которой, очевидно, и совершались обряды в честь Упина. Я в этом убедился, когда подошел поближе, — в хижине на небольшом возвышении стояли две куклы.

Перед ширмой расположилось несколько человек с лицами, разрисованными сажей и красками, с волосами, украшенными перьями. На некоторых были фантастические маски. Время от времени кто-нибудь срывался с места и убегал в кустарник, издавая устрашающие вопли. Наверно, подумал я, они отпугивают злых духов от места совершения обряда…

Пойа объяснил мне, что часть мужчин и второй Упин были из соседнего рода. Кепила и вождь племени специально посылали за ними. Видя мой искренний интерес к жизни племени энга и к Упину, Кепила решился показать мне весь обряд. Я встречался и прежде с такими явлениями: сначала жители племени держатся очень настороженно, но если ты сумел завоевать их доверие, они сделают все, чтобы удовлетворить твое любопытство…

В обрядовой хижине мы пробыли несколько минут. Когда стемнело, колдуны завернули упинов в пальмовые листья и унесли их в сторону от деревни.

Все увиденное еще больше подхлестнуло мое желание приобрести Упина.

— Что больше всего ценится в племени энга? — спросил я Денниса.

— Женщины и свиньи, — ответил он лаконично.

— Чем больше жен и свиней, тем выше авторитет мужчины. Женщины и свиньи — это постоянная причина распрей…

Помолчав, он добавил:

— Купи Кепиле новую жену и посмотри, не поможет ли это?

Переводчик рассказал нам, что у Кепилы две жены, но сейчас он собирает выкуп за третью. Ему осталось отдать за нее еще двух свиней. (Брак в племени энга вступает в силу только после того, как выкуп за невесту внесен полностью, свиньи заколоты и поделены между родственниками.)

Я дал переводчику четыре топора и несколько пачек табаку, чтобы он к следующему утру раздобыл двух свиней. Этих свиней мы должны были отнести Кепиле. Но взамен Кепила пусть отпустит Упина со мной, чтобы тот «охранял» меня в пути.

На другой день свиньи были переданы Кепиле. Остаток дня я провел в напряженном ожидании. Кепила не появлялся, и я подумал, что он обманул меня. Когда стало совсем темно и вершины скрылись во мраке, я увидел, как с горы по направлению к моей хижине движется факел. Показалась темная фигура человека. Это был Кепила. Он крепко прижимал к себе Упина, завернутого в пальмовые листья. Молча колдун положил Упина на землю и удалился…

Перевод с датского