Искусство круглой пластики
В круглой пластике месопотамское искусство не сумело подняться на ту же высоту, что и египетское. Причины могут быть две: во-первых, отсутствие подходящего материала, камня, который приходилось привозить издалека, во-вторых, отсутствие такой побудительной причины, как заупокойный культ, развившийся в Египте и требовавший сохранения тела, или наличия статуи, — замена тела, ради сохранения возможности переживания души. В Месопотамии собственно не только архаические глиняные или медные фигурки, кончавшиеся конусом вместо ног, были вотивными, т. е. посвятительными, — такой же вотивный характер носила вообще всякая статуя, чаще всего изображавшая царя в молитвенной позе стоящего или сидящего.
Древнейшая форма круглой пластики — укороченное туловище, нижняя часть которого завернута до ступней ног в мохнатую одежду, так наз. «каунакес», руки, приросшие к телу, сложенные спереди молитвенным жестом; огромный нос, выступающий вперед, как птичий клюв; отступающий лоб, плохо моделированная задняя часть головы; глаза обычно инкрустируются из другого материала. Такие фигуры характерны для южной Месопотамии, и они же характерны и для Ассирии, судя по материалам германских раскопок.
Вероятно, современен эпохе появления семитов к северу от древнейших центров Сенаарской культуры бюст царя Маништусу, найденный опять-таки в Эламе и очевидно завезенный сюда в качестве добычи. В противоположность бритым шумерийским головам, Маништусу имеет длинную бороду. Отличная бородатая головка семита была найдена в раскопках. Лицо этой головки, с инкрустированными глазами, ярко напоминает тип головы на стелах Нарамсина и Хаммурапи.
Яркий расцвет шумерийской пластики наступает с эпохой царя Лагаша Гудеи. Политический центр тяжести снова передвигается из Аккада на юг, возрождая шумерийские традиции. Излюбленным материалом становится твердый привозный диорит, но употребляются также светлые породы, вроде алебастра. Глаза иногда инкрустируются, но иногда глазное яблоко моделируется в камне. Также и брови не всегда инкрустируются, но часто, как на статуе так наз. «красавицы» (хранится в Лувре, в Париже) или на головах царя Гудеи, разделываются рельефным узором — «елочкой».
Типичной вещью этой эпохи является сидячая статуя Гудеи, с планом построенного им храма на коленях.
Статуя Гудеи.
Художник явно стремится к портретной передаче лица, но вся голова, в характерном парике, или шапке, напоминающей наши «финки», совершенно подчинена надписи, развертывающейся на одежде статуи. Гудея перечисляет страны, из которых вывезены камни и дерево для храма, он говорит о том, как тщательно им соблюдены все обычаи очищения, напоминает все праздники, которые он справлял для бога. Призывает помощь богов и проклятие на головы тех, кто осквернил храм. Статуя носит строго выраженный религиозный, характер и все внимание зрителя привлекается не к работе художника, а к содержанию надписи. Как сидящую фигуру Гудеи, так и стоящую, мы можем считать классическими: та форма, которую в архаический период навязывал материал, стала теперь сознательно применяться, как художественный прием.
Художник сознательно оставляет архаическую приземистость фигуры, умея уже тончайшим образом отделать в твердом материале мускулатуру рук, складки одежды, как умеет он, играя, покрыть тонкой насечкой орнамента костюм Луврской «Красавицы», или создать такую поразительную по живости головку, как поступившая в Британский музей из раскопок.
Головка женщины из раскопов в Месопотамии. Эпоха Гудеи.