Русское народное зодчество Восточной Сибири
Для выяснения особенностей русского народного зодчества в Восточной Сибири необходимо осветить некоторые вопросы, связанные с историей освоения Сибири русскими. Завоевание Сибири Московским государством началось в XVI веке. Смелые, предприимчивые русские люди в невиданно короткие сроки овладели необъятными пространствами сурового неизведанного края.
Тысячи верст, пройденные с боями в глухой тайге через многоводные реки, горные хребты и области, населенные «немирно» настроенными народами, свидетельствовали о могучей силе русского человека, его отваге и смелости.
К началу XVI столетия русские «землепроходцы» были только на пороге Сибири, у устья реки Оби, а к концу XVII века почти вся Сибирь уже была под властью русского царя.
Первый период завоевания Сибири закончился покорением территорий среднего и нижнего течения реки Оби, после чего началось стремительное продвижение на Восток.
За несколько десятилетий русские «подвели под высокую государеву руку московского царя» земли, по своей территории, превосходящие в несколько раз всю Европу со всеми ее государствами.
Из дошедших до нас исторических документов — «наказов воеводам», «грамот в московское царство» — видно, что первые завоевания Сибири производились по плану и под руководством центральных учреждений Москвы.
Нередко военные силы направлялись из центральных городов России, и руководство военными операциями поручалось царским воеводам.
Основной причиной, толкавшей Московское государство к освоению Сибири, была потребность в пушнине, представлявшей в то время основную ценность. Продажа за границу пушнины сулила Московскому государству крупные денежные средства.
Естественен тот большой интерес, который феодальная Москва проявляла к Сибири, сказочно богатой «мягкой рухлядью» и «угожими соболиными местами».
Для расширения своих владений в Сибири, для создания «пушной базы» Московское государство стремилось овладеть все новыми и новыми землями. Для закрепления и освоения, вновь приобретенных владений строились остроги, развивались поселения, содержалась администрация и войско, способное противостоять вражеским набегам. С местным населением завязывались торговые связи.
В результате политики Московского государства русские промышленники и купцы могли в своих руках сосредоточить всю внешнюю меховую торговлю и сделаться крупнейшими поставщиками ценных мехов на мировом рынке.
Но по мере проникновения в глубь Сибири, на Восток, Москва уже теряет практическую возможность направлять деятельность своих сибирских воевод.
Большая отдаленность Сибири от Московского царства и полное бездорожье послужили причиной того, что Москва уже только формально предписывает воеводам «радеть о государственном деле».
В последующий период инициатива в освоении Сибири переходит в руки местной администрации: «Москва вмешивалась только тогда, когда нужно было закончить начатое завоевание и организовать управление вновь присоединенным областям»
Практически освоение Сибири шло таким путем. По мере того как в Западной Сибири «испромышлялся» соболь, промышленники по собственной инициативе продвигались на восток в поисках «новых угожих соболиных мест». За промышленниками шли служилые люди сибирских городов, чтобы сбирать «ясак» с покоренных сибирских народов.
Вторжение в Восточную Сибирь, точнее переход на Енисей с реки Оби, был осуществлен двумя путями: южным — через притоки рек Оби, и северным — через Мангазею — страну, расположенную к востоку от низовьев Оби.
В 1601 г. был поставлен первый в восточных районах Сибири острог Мангазея, являвшийся в течение первой половины XVII столетия исходной точкой продвижения на Ленские и Енисейские промыслы.
Острог Мангазея (реконструкция музея Арктики)
В 1607 г. в устье реки Туруханки для охотников было организовано Туруханское зимовье, ставшее потом центральной ярмаркой пушнины.
Вслед за этими первыми острогами на рубеже Восточной Сибири были построены Енисейский (1619), Братский (1631), Красноярский (1628) и ряд других острогов, превратившихся впоследствии в большие населенные пункты и города. Остроги возникали в основном на берегах рек, в тех местах, где были возможны волоки — удобные места для переправы лодок по земле с одной реки на другую.
Братский острог. Внутренний вид башни
Южная башня Якутского острога
Совместно с устройством гужевых дорог, таких, как Енисейский и Московский тракты, вдоль них и идет заселение Сибири. Самые большие населенные пункты образуются преимущественно там, где путь гужевой смыкается с водным.
В этот период решающим фактором для заселения являются уже не стратегические, а перевалочные пункты.
Различные мелкие поселения — посады, деревни, городки с ярмарками в сезон — возникают на соприкосновении с подъездными путями.
К середине XVII столетия почти вся территория Северо-западной и Восточной Сибири была под властью Москвы, которая прекрасно понимала необходимость застройки и заселения завоеванных земель.
Южная часть Сибири, более удобная для земледелия, была освоена позже северной в связи с более сложными историческими и природными условиями. Наиболее воинственные коренные народы южной Сибири оказывали активное сопротивление продвижению русских.
Весь процесс продвижения русских в Сибирь был закончен только тогда, когда земельные приобретения достигли предельных рубежей: на востоке — Тихого океана, на юге — больших рек и горных хребтов, составляющих естественную границу с соседними странами.
Наряду с государственными слободами появлялись поселения, организованные по собственной инициативе так называемых «гулящих людей», которые захватывали подходящие для земледелия угодья и хозяйство заводили с казенной подмогой.
Так возникли заимки и хутора, которые впоследствии также превратились в крупные деревни и села, носящие до сих пор название по имени первых засельников.
Кроме вольных промышленных и служилых людей, искавших новые рынки сбыта и «угожие соболиные места», русское население Сибири составляли уже в XVII веке люди, переселенные принудительным путем «по указу».
Русские люди, проникая в Сибирь, слабо заселенную коренными народами, несли с собой передовую культуру, новые формы хозяйства и т. д. В непроходимой до тех пор стране появились тележные дороги, связывающие населенные пункты, выросли города. Все это способствовало ускорению развития края.
В конце XVII века в Сибири, в Саянах, на Алтае и Забайкалье ведутся углубленные поиски рудных месторождений и развивается чернорудное производство.
Изменившееся международное и внутреннее положение страны заставило правительство обратить внимание на подземные богатства Сибири.
В целях привлечения к горнозаводскому делу частного капитала правительство Петра I издает специальные «указы» и «всемилостивейшие привилегии», предоставляющие «каждому охотнику какова б чина ни были и достоинства, как плавильное и горное дело, так и железные заводы и тому подобные разные мануфактуры и фабрики свободно заводить, також и приискивать всякие руды, как на землях собственных, так и чужих».
Эти призывы правительства нашли себе отклик среди некоторых представителей капитала. На Алтае были созданы «железные заводы» промышленников Демидовых и другие предприятия горнозаводского дела.
Однако из-за отсутствия местных рынков сбыта, плохого содержания путей сообщения, из-за недостатка оборудования и технического персонала, а также тяжелого подневольного труда горнозаводских рабочих и плохой постановки производства, начавшийся расцвет в Сибири горнозаводского дела был кратким.
Только после создания ряда крупных горнозаводских районов в Западной Сибири и на Алтае эта область промышленности в Восточной Сибири стала также развиваться.
В XIX веке с проведением сибирской железнодорожной линии в Сибирь потянулись значительные группы населения.
Вдоль железной дороги и в отдаленных районах появляются новые города, получают развитие старые, организуются поселения.
В течение XIX века царское правительство усиленно использует Сибирь как место поселения политических преступников.
Трудные условия существования, суровый климат и большая разобщенность выработали в сибиряках решительность и настойчивость, необходимые в борьбе с природой.
Жизненные условия в Сибири сформировали закаленного, крепкого человека — поэтому и искусство сибиряков: сдержанное и строгое, отличающееся от искусства жителей европейской части России.
Для изучения вопросов народной архитектуры Восточной Сибири необходимо в первую очередь изучить зодчество Красноярского края и Иркутской области.
Здесь еще можно встретить постройки и отдельные конструктивно-архитектурные приемы, давно исчезнувшие в европейской части России и даже в Западной Сибири.
Приверженность к обычаям, традициям и старым строительным приемам была характерна для населения Восточной Сибири, состоящего в своей массе из людей, насильственно переселенных из центральных областей России в этот суровый край.
На Алтае, с его более мягким климатом и богатой природой, создавались системы наружных террас, лестниц, переходов, обогащавших архитектуру избы.
Избы строились с ориентацией на сторону солнечную, иногда без окон в выходящих на север стенах (села Минуса, Тыреть и др.). Это сообщало подобным сибирским постройкам особое архитектурно-композиционное выражение.
Обилие леса давало возможность выбирать хороший строительный материал. В ряде случаев избы и хозяйственные постройки из крупных бревен, представляющих основной архитектурно-строительный модуль прежних сооружений, напоминали древнерусские храмы, остроги, терема.
Довольно значительными факторами, определившими в известной мере специфику архитектуры деревянных сооружений Сибири, являлись относительная территориальная близость и наличие торговых связей Сибири с народами Востока (Средняя Азия, Дальний Восток, Китай) и вековое близкое общение с коренным населением (якутами, остяками, бурятами, татарами и др.). В этой связи очень характерно появление в декоре русской сибирской избы своеобразно переработанных элементов декоративного искусства местного населения.
В многообразных формах декора в сибирских избах сказалась любовь русских людей к украшению своих жилищ и умение талантливо перерабатывать все, что понравилось, не теряя при этом своего национального лица. Так, например, некоторые своеобразные виды изб, калиток, оград, крылец и т. д., встречающееся в Восточной Сибири, являются отзвуками седой старины, связанными с истоками русской деревянной архитектуры.
С этой точки зрения интересны столбы, стойки и коновязи на коренных столбах. Все эти архитектурные элементы дают реальное представление о древних формах русского деревянного зодчества.
Некоторые детали в сибирском народном зодчестве поражают силой и смелостью общей композиции.
Очень интересны для истории русской архитектуры, обнаруженные в некоторых сибирских постройках деревянные «мосты» — сплошные настилы из бревен в два и три ряда, служившие фундаментами жилых домов в низких, заболоченных местах. Такое устройство бревенчатых фундаментов встречалось на территории европейской части России в далеком прошлом. Такие «фундаменты-мосты» имел еще языческий храм старого Каширского городища.
Наличие подобных конструкций в древнерусском каменном зодчестве (фундаменты, например Киевской Десятинной церкви) дает основание предполагать, что их возникновение связано с влиянием деревянного зодчества древнейших времен.
Распространение в Сибири «сложных» — сдвоенных и строенных — изб с характерными фасадами с двумя и тремя фронтонами, поставленными в ряд, проливает некоторый свет на формирование каменной церковной архитектуры соответствующего периода, имеющей широко распространенную форму фронтона вместо закомар.
Не менее интересно с архитектурно-конструктивной точки зрения устройство в сибирских избах повалов-помочей — выпусков продольных или поперечных стен для поддержания массивных свесов крыш.
В жилой архитектуре европейской части России и русского Севера известны повалы, устроенные на продольных стенах (хоромы Строгановых в Сольвычегодске). В Сибири же встречаются повалы, устроенные на поперечных стенах. Этот факт интересен тем, что дает основание предполагать возникновение повалов на поперечных стенах в церковных зданиях под влиянием гражданского зодчества.
Некоторые примеры сибирского зодчества подтверждают предположение о значительном влиянии жилой деревянной архитектуры на церковное зодчество.
На основании проведенных обследований можно сказать, что русская народная архитектура Восточной Сибири имеет вследствие специфических особенностей края некоторое отличие от народного зодчества Западной Сибири и тем более от архитектуры европейской части России.
