Статуя Ментухотепа I

Характерное для архитектуры XI династии соединение ряда новых, созданных мастерами этого времени черт с сознательным подражанием образцам Древнего царства свойственно было также и современной официальной скульптуре, наиболее выразительным памятником которой, является статуя Ментухотепа I, обнаруженная в отдельном склепе в храмовом дворе в Дейр эль-Бахри.
Статуя эта, высотою в 1,83 м, сделанная из песчаника и раскрашенная, изображала во время празднования хеб-седа Ментухотепа I фигуру «умершего» фараона и находилась под навесом на платформе, перед которой фараон совершал свой ритуальный бег, после чего статуя и была «погребена».
Фараон представлен сидящим на кубообразном троне; почти черное тело окутано в белое, до колен доходящее ритуальное одеяние, которое египетские цари носили во время хеб-седа. На голове фараона надета корона Северного Египта, в руках, скрещенных согласно ритуалу на груди, были, очевидно, атрибуты царской власти — жезл и плеть.

Исключительно интересно лицо фараона, хотя и трактованное в достаточной степени условно, как это требовалось для хеб-седной статуи. Резкие, почти ровные рельефные линии бровей и век, продолжающиеся по вискам, определяют характер лица и придают ему выражение твердой сосредоточенности, мощной силы и непоколебимого упорства.
Это выражение усиливается благодаря толстой и короткой шее, неподвижному взгляду плоско поставленных глаз, с ярко выделяющимися на черной коже белками, условному рисунку рта с плоскими губами, края которых четко обведены одной общей линией. Низко надвинутая на лоб красная корона не только обогащает живописное решение статуи, но и усугубляет мрачность лица. Общему впечатлению соответствуют обобщенная трактовка тяжелого тела и строгость композиции всей статуи с подчеркнутым господством прямых линий и прямых углов.

Скульптор, несомненно фиванец, удачно разрешил стоявшую перед ним задачу произвести образ египетского объединителя, великого владыки и господина долины Нила. В той же манере выдержаны и статуи Ментухотепа I, являющиеся украшением открытого двора храма в Дейр эль-Бахри и дороги к долине.